Небо над страной
Борис Александрович Геренрот до сих пор работает на факультете права НИУ ВШЭ. В 1941 году ему было 15 лет, он хотел стать летчиком и стал им, а потом — учителем истории, юристом, лектором Всесоюзного общества «Знание» и доцентом факультета права Вышки.
Если бы не война, никогда бы в армию служить не пошел. У меня с детства была беззаветная любовь к железной дороге. Я не просто хотел стать железнодорожником, я учился в железнодорожной школе №10 и строил детскую железную дорогу в поселке Кратово под Москвой, а потом был там машинистом. У меня до сих пор есть такое удостоверение и мечта рассказать ребятам, которые там теперь занимаются, о том, как мы эту дорогу строили.
В 1941 году я как раз окончил семь классов. Тогда это было нормально. Среднее образование. Но вот поступать собрался не в железнодорожный техникум, а в только что открывшуюся первую московскую авиационную спецшколу. Так сказать, изменил своей мечте. А почему? А потому, что у моего друга школьного старший брат был летчиком-испытателем на аэродроме в Раменском. И он нас стал туда таскать, на аэродром. Сам он проходил через КПП, а мы вплавь: объект размещался на берегу Москва-реки и забор шел до воды. Мы, мальчишки, таскали чехлы, шплинтовали — нам даже это доверяли, — и делали все это с удовольствием. В общем, я уже связывал свое будущее не с паровозами, а с самолетами. Подал заявление. И тут началась война.
Первым призвали отца. Он был очень хороший врач, хирург. Отец ушел формировать большой, на тысячу человек госпиталь, а мать, которая была дошкольным работником, пошла с ним — помогать. Мне тогда было всего 15 лет. Пока я ждал ответа из авиационной школы, прошел месяц. Москву уже бомбить начали. Мы жили в Раменском и видели, как по ночам сверкало, а днем бегали смотреть на эшелоны, которые один за другим шли мимо нас на фронт. И вот наконец пришла повестка: «Вам надо явиться в Яковлевский переулок, дом 8». Там тогда базировалась артиллерийская школа. Таких в Москве было шесть или восемь. А авиационная школа, куда я поступал, как оказалось, из Москвы была давно эвакуирована, а куда — никто не знает. Нас таких «авиаторов» шестнадцать человек набралось. Что с нами делать, непонятно. Сидим во дворе ждем. Вокруг все бегают. Суета. Неразбериха. И тут нам говорят: «Сейчас подойдут машины. Это московское ополчение. Залезайте в кузов и поезжайте».
Приехали мы в Солнечногорск вместе с тысячами других ополченцев, в основном женщин и детей, копать противотанковый ров. Размеры известные: четыре метра в ширину, два в глубину. Там же и спали — на выкопанной земле. Так теплее. И еще подкладывали для тепла листовки, которые в огромном количестве сбрасывали немецкие самолеты-разведчики, их называли «рама» («Фокке-Вульф» Fw 189, советское прозвище «рама» — двухмоторный двухбалочный трехместный тактический разведывательный самолет. — Ред.). Так прошло недели две или три. Наступило 1 октября, когда немцы начали прямое наступление на Москву. В этот день мы проснулись с утра пораньше, а никого рядом нет. Тишина. Все убежали. Потом видим сзади, метрах в пятидесяти от этого рва, выкатывают огромные осадные пушки на бугор. Только у этих пушек деревянные колеса, потому что взяли их прямиком из музея в Химках. У некоторых были панорамы прицела, у некоторых не было. Так и наводили стволами и стреляли по танкам с 500 метров. С пушками приехали слушатели артиллерийской академии, которых сняли с занятий специально под это дело, и мы попросились к ним в помощь — копать позиции под орудия и таскать ящики со снарядами. Тяжеленные были. Каждый весил по 64 килограмма. Через три дня для нас началась настоящая война: мы увидели первые немецкие танки. Людей не хватало, и нас на ходу всему научили — стрелять, наводить. Я был замковым. Крутил колесо, за счет чего ствол орудия подымался и опускался. Два раза видел, как от нашего удара переворачивался огромный танк.
В декабре началось контрнаступление. Пришла пехота. Впереди противотанкового рва солдаты вырыли свои окопчики и соединили их ходовым сообщением. Бомбили нас страшно. Мы к тому времени тоже вырыли себе ровик, где можно было укрыться. Лежишь, смотришь в небо, видишь, как бомба летит. Если летит прямо на тебя — это не твоя. А вот когда ее сбрасывают, чуть-чуть не долетая, — вопрос. И вот, в первую неделю декабря мы стали думать, что делать дальше. Тогда нам дали общую справку, где были перечислены все наши фамилии, о том, что мы вместе со слушателями артиллерийской академии участвовали в боях. К справке дали по два талона на питание на брата и отправили восвояси — искать нашу школу.
Это было долгое приключение, во время которого мы побывали в Актюбинске, куда, как мы думали, вывезли нашу школу. Но оказалось, туда эвакуировали харьковскую артиллеристскую спецшколу. Оттуда поехали в Сорочинск — двенадцать пацанов из Москвы (четверо остались в госпитале), — пришли на аэродром, но тамошний генерал Иванов сказал: «Ребята, ничего не могу сделать для вас. Вы не подлежите призыву. Но я вам обещаю, как только будет объявлен призыв ваших годов, я вас заберу». И отправил нас за 25 верст в город Бузулук. Там в каком-то заведении культуры с красивым балконом размещалась артиллеристская спецшкола №13 из Киева. Мы там отучились два года и получили бумагу о том, что мы окончили специальную школу за 8, 9 и 10-й класс.
В начале 1944 года нас наконец-то призвали. И мы опять учились — на летчиков уже. И с того момента началась моя офицерская служба, которая продолжалась очень долго. А война с немцами для меня кончилась на Третьем Белорусском фронте, когда мое соединение в составе 3-й гвардейской артиллерийской Витебско-Хинганской Краснознаменной орденов Суворова и Кутузова дивизии прорыва Резерва Главного Командования направлялось на Дальний Восток. Мы понимали, что едем на другую войну — с Японией. О Победе узнали уже в дороге.
После войны я остался служить и служил ровно тридцать лет. А потом в армии сокращения начались. Надо было думать, что делать. Единственная возможность найти приличную работу тогда — это получить образование. И тут мне повезло. Меня отправили служить туда, где есть институт. Я отучился заочно в Оренбургском педагогическом институте на школьного учителя истории. Мне это было легко. У меня и сейчас дома, кроме книжных полок, ничего почти нет. Поступил без всякого блата и прошел пятилетний курс за два года. С отличием. Тогда еще не давали красных дипломов. А через несколько лет экстерном получил юридическое образование в самарском филиале Всесоюзного заочного юридического института.
В МИЭМ я пришел в 2001 году. Меня позвал к себе на кафедру читать основы права Сергей Александрович Боголюбов, с которым мы познакомились во Всесоюзном обществе «Знание». Это была целая эпоха в моей жизни. За двадцать пять лет работы я побывал с лекциями, наверное, в каждом уголке Советского Союза. В МИЭМ мне сразу понравилось. Помню первого ректора Евгения Викториновича Арменского. Он тоже войну прошел. Однажды по какому-то поводу, так надо было, пришел в институт весь в орденах. Говорит: вот это я заработал на войне — и показывает на правую сторону, — а вот это вы заработали за меня в лабораториях — и на левую показывает. Вот такой был человек, большой ученый, физик-ядерщик. Хорошо мне было в МИЭМ, но и здесь, уже в Вышке, я кое-что сделал. Первое — это я в одной из аудиторий повесил портреты выдающихся русских юристов. Чтобы знали и помнили. А второе — я провел целую серию научных статей в серьезных журналах по вопросу параллельного импорта. Так что кое-что хорошее останется после меня.
Вам также может быть интересно:
«Ни один не дрогнул»
В канун 80-летия Победы в Великой Отечественной войне Иван Минаевич Рыженков, ветеран ВОВ, который проработал в МИЭМ 50 лет и в этом году отметил 101-й день рождения, делится воспоминаниями о том времени.
«Дерзайте и побеждайте!»: как отметили 23 Февраля в Военном учебном центре
В преддверии Дня защитника Отечества в Военном учебном центре НИУ ВШЭ состоялись торжественные собрания и творческие вечера студенческой самодеятельности. Такие мероприятия накануне 23 Февраля здесь проводятся ежегодно, в них принимают участие не только студенты Вышки, но и ученики партнерских школ, а также почетные гости.
«Наше сердце с ними»: в Вышке прошел фестиваль в честь защитников Отечества
19 февраля в Центре культур НИУ ВШЭ состоялся студенческий фестиваль, посвященный Году защитника Отечества и 80-летию Победы. В течение дня проводился показ фильмов III Международного передвижного фестиваля «Кино на службе Отечеству», в холлах работали тематические выставки, посвященные Великой Отечественной войне и героям СВО, а также площадки патриотических студенческих организаций. Вечером состоялся концерт Академического ансамбля песни и пляски Российской Армии имени А.В. Александрова.